Путин пытается успеть изменить сознание и оставить в России общество, умеющее не только до хрипоты спорить, но и договариваться, искать не только аргументы, но и компромиссы, и отстаивая своё видение перспективного развития страны, не рушить бездумно старое и не опираться в борьбе с соотечественниками на внешнюю поддержку. Какой бы бескорыстной она ни казалось, платить всегда придётся по-максимуму.
Если Путину удастся решить эту проблему — его правление будет значить для России больше, чем правление Петра Великого, если нет — останется два варианта — установление авторитарного охранительного режима с практическим наследованием власти (по принципу принадлежности к группе охранительной элиты, а не по родовому принципу), либо очередная «перестройка» с очередной маргинализацией российского государства, которая, в таком случае, может стать последней. Оба пути бесперспективны (первый только продлит агонию).
Именно поэтому любая атака на Путина, независимо от того, понимают ли это атакующие, есть атака на Россию.
Если Путину удастся решить эту проблему — его правление будет значить для России больше, чем правление Петра Великого, если нет — останется два варианта — установление авторитарного охранительного режима с практическим наследованием власти (по принципу принадлежности к группе охранительной элиты, а не по родовому принципу), либо очередная «перестройка» с очередной маргинализацией российского государства, которая, в таком случае, может стать последней. Оба пути бесперспективны (первый только продлит агонию).
Именно поэтому любая атака на Путина, независимо от того, понимают ли это атакующие, есть атака на Россию.
Journal information