Эпоха

Сегодня три дня со дня смерти выдающегося русского поэта второй половины 20 - начала 21 веков, Евгения Александровича Евтушенко.

Ушла целая поэтическая и литературная эпоха порождённая советским изломом на теле русской истории, культуры и цивилизации. Эпоха, по сравнению с дореволюционной, весьма скудная на таланты и шедевры, и непрерывно скудевшая по мере истощения досоветского культурного багажа, но своеобразная и поучительная.

Очень хорошо об этой ушедшей эпохе по имени Евтушенко сказал уважаемый Юлай Ки:Умер ЖеньСаныч. И умерла эпоха. Эпоха естественного отторжения советского прошлого. Всё, что осталось, либо лузерская ностальгия о социалистическом рае, обеспеченном государством (речь не о профессионалах), либо простое понимание, нам туда не надо, этот эксперимент мы выстрадали сполна. Под катом стихи Евгения Александровича Евтушенко, наиболее полно отразившие и конфликт общества с властью, и гражданскую боль за родное Отечество, и само отторжение системы обществом, положившее начало её естественному краху...

ПАМЯТИ ЕСЕНИНА

Поэты русские,
друг друга мы браним —
Парнас российский дрязгами засеян.
но все мы чем-то связаны одним:
любой из нас хоть чуточку Есенин.
И я — Есенин,
но совсем иной.
В колхозе от рожденья конь мой розовый.
Я, как Россия, более суров,
и, как Россия, менее березовый.
Есенин, милый,
изменилась Русь!
но сетовать, по-моему, напрасно,
и говорить, что к лучшему,—
боюсь,
ну а сказать, что к худшему,—
опасно...
Какие стройки,
спутники в стране!
Но потеряли мы
в пути неровном
и двадцать миллионов на войне,
и миллионы —
на войне с народом.
Забыть об этом,
память отрубив?
Но где топор, что память враз отрубит?
Никто, как русскиe,
так не спасал других,
никто, как русскиe,
так сам себя не губит.
Но наш корабль плывет.
Когда мелка вода,
мы посуху вперед Россию тащим.
Что сволочей хватает,
не беда.
Нет гениев —
вот это очень тяжко.
И жалко то, что нет еще тебя
И твоего соперника — горлана.
Я вам двоим, конечно, не судья,
но все-таки ушли вы слишком рано.
Когда румяный комсомольский вождь
На нас,
поэтов,
кулаком грохочет
и хочет наши души мять, как воск,
и вылепить свое подобье хочет,
его слова, Есенин, не страшны,
но тяжко быть от этого веселым,
и мне не хочется,
поверь,
задрав штаны,
бежать вослед за этим комсомолом.
Порою горько мне, и больно это все,
и силы нет сопротивляться вздору,
и втягивает смерть под колесо,
Как шарф втянул когда-то Айседору.
Но — надо жить.
Ни водка,
ни петля,
ни женщины —
все это не спасенье.
Спасенье ты,
российская земля,
спасенье —
твоя искренность, Есенин.
И русская поэзия идет
вперед сквозь подозренья и нападки
и хваткою есенинской кладет
Европу,
как Поддубный,
на лопатки.
1965
* * *

ДАЙ БОГ!

Дай Бог слепцам глаза вернуть

И спины выпрямить горбатым.

Дай Бог быть богом хоть чуть-чуть,

Но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай Бог не вляпаться во власть

И не геройствовать подложно,

И быть богатым — но не красть,

Конечно, если так возможно.

Дай Бог быть тертым калачом,

Не сожранным ничьею шайкой,

Ни жертвой быть, ни палачом,

Ни барином, ни попрошайкой.

Дай Бог поменьше рваных ран,

Когда идет большая драка.

Дай Бог побольше разных стран,

Не потеряв своей, однако.

Дай Бог, чтобы твоя страна

Тебя не пнула сапожищем.

Дай Бог, чтобы твоя жена

Тебя любила даже нищим.

Дай Бог лжецам замкнуть уста,

Глас Божий слыша в детском крике.

Дай Бог живым узреть Христа,

Пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест — бескрестье мы несем,

А как сгибаемся убого.

Чтоб не извериться во всем,

Дай Бог ну хоть немного Бога!

Дай Бог всего, всего, всего

И сразу всем — чтоб не обидно...

Дай Бог всего, но лишь того,

За что потом не станет стыдно.

Евгений Евтушенко, 1990