Они ничего не поняли и ничему не научились

Доктор исторических наук, профессор Владимир Хандорин замечает по поводу нашей оппозиционной демократической интеллигенции:

"Ничему-то история не учит демократических российских интеллигентов.

Ещё Достоевский предрекал: "В 21-м столетии блузник, рыло с сапожным ножом в руке, под рёв ликующей толпы взберётся по лестнице к сияющему лику Сикстинской Мадонны и раздерёт этот лик во имя идеалов равенства и справедливости".

После 17-го года многие очнулись: "мы не знали собственного народа" (не знали - а зачем же отождествляли собственные чаяния с его настроениями?). Как сказал Розанов, интеллигенция вышла из своих хоромов в дорогих шубах полюбоваться на революцию как на праздничный спектакль; когда же опомнилась, шубы были раскрадены, а хоромы сожжены. Как сказал замечательный колчаковский публицист В.А.Жардецкий, "наиболее полезное и нужное для народа государственное и общественное устройство - то именно, которое соответствует данному, а не выдуманному уровню его общественного и культурного быта и политического развития. Примерка сшитой не по плечу и бестолковыми портными государственно-правовой одежды была русским народом испытана в 1917 году. Так или иначе, но он эту одежду сбросил... и не поняли этого только эсеры, вобравшие в себя всю оскомину русской революционной словесности".

Нет, в 1989-91 опять потянуло на клубничку, на "настоящую демократию". Последовавший бандитский разгул малиновых пиджаков оказался немногим лучше достоевского блузника и "товарища маузера" в косухе.

И всё равно мало. Так и долдонят своё: "России необходима полноценная демократия", и опять же уверены, что народ вслед за ними того же хочет. Свобода или рабство - золотой середины они не знают.

Умный учится на чужих ошибках, дурак - на своих, а расейский демократический интеллигент... видимо, ни на чём не учится, горбатого только могила исправит."

И вот не прошло и полных 30 лет с последнего революционного краха России в 1991 г., интеллигенция, за глухие годы невыносимой путинской тирании, вновь обзавелась шубами и хоромами, но львиная её часть всё так же грезит о "настоящей демократии", "свержении самодержавия", "земле, республиках, да свободах" и возможности "выйти из своих хоромов в дорогих шубах полюбоваться на революцию как на праздничный спектакль".

Они ничего не поняли и ничему не научились.

Чтобы потом, в нищете, а то и изгнании, если, конечно, удалось выжить, размазывая слёзы отчаяния и запоздалого раскаяния по бумаге, строчить, что-то вроде:

С Россией кончено… На последях
Её мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях,

Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик, да свобод,
Гражданских прав? И Родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль.

О, Господи, разверзни, расточи,
Пошли на нас огнь, язвы и бичи,
Германцев с запада, Монгол с востока,

Отдай нас в рабство вновь и навсегда,
Чтоб искупить смиренно и глубоко
Иудин грех до Страшного Суда!
М.А.Волошин, 23 ноября 1917

Ничего не искупили, ничего не поняли, ничему не научились, и не хотят.